Ответы
Совершенность набора персонажей в таком доме свидетельствует о замкнутой системе, которая не нуждается в связях с внешним миром. Можно заметить, что кроме эпизодических стычек с Гунькой, вся жизнь Незнайки протекает именно в границах Дома на улице Колькольчиков. Носов чувствует критичность ситуации и оттого отправляет героев в путешествие, долженствующее разрушить статическую систему, в которой нет места динамичности и развитию.
Во второй книге - "Солнечном городе" - Носов сразу отходит от принятой схемы, признавая ее тупиковость, и ведет сюжет при помощи только трех героев.
Если в первой части вскользь упомянутая материальная тема, тема жизнеобеспечения мира лишь сопутствующая и служит обрамлением, то в "Солнечном городе" она основная – Носов пытается описать буквально все тонкости, чтобы подтвердить право на существование Orbis Tetrius, весьма сомнительное после первой части. Это заставляет задуматься о случайности и необходимости такого подхода к образцу детской литературы. Впрочем, я не считаю детскими эти три книги. Они таковы только по форме, по внутреннему же содержанию... но об этом дальше.
Итак, Носов подробно обосновывает существование Солнечного города. И вместе с тем – элемент фантастичности (Волшебник и волшебство), как будто начисто опровергающий сотканную реальность. Тем не менее, волшебство во второй книге не случайно и введено для того, чтобы мы не сочли слишком земным созданный мир. Да, он есть, да он полностью описан. Но схожесть устоев жизни не должна вводить нас в заблуждение, это не коммунистический вариант земной цивилизации. Вот вам Волшебник с его неизменными атрибутами, следовательно, то, о чем вы читаете – Волшебная страна.
Последние два слова имеют особый смысл, это устойчивое сочетание, реминисценция эссе Толкиена о волшебных сказках. Да, перед нами типичный пример Волшебной страны, а не сатиры и не назидательного опуса. И даже третья, заключительная часть, "Незнайка на Луне", прекрасно вписывается в это определение. Более того, не будь ее, определение не получилось.
Как не заманчиво видеть в "Луне" пародию на капитализм, не будем спешить, а вернемся к Солнечному городу и спросим, чего в нем не хватает. В нем не хватает зла. Не хватает той противоположности, которая присутствует в любом мире. Не случайно древние китайцы возвели в принцип мира двойственность, борьбу противоположностей, инь и ян. Именно она лежит в основе существования мироздания и любой его части. И именно она нужна всякой создаваемой вселенной. Вспомним слащавые утопии Ефремова. Даже в "Туманности Андромеды", когда зло на коммунистической земле исчерпано, Ефремов не может обойтись без него и применяет зло со стороны - чужие, враждебные звездолеты. И это не просто фабула, интрига сюжета, это - принцип!
Так же и у Носова. Миру, уже описанному в двух частях, не хватает противоположностей (превращение ослов в людей и чинимое ими зло в "Солнечном городе" - не в счет. Оно случайно и не определяет мироустройство). И вслед за Ефремовым, Носов заимствует зло со стороны. Его Луна столь же условна и не настоящая, как и Земля. Зато ее мир полностью противоположный миру Земли. И даже заключительная победа добра ничего не решает - мы получили представление, что Волшебная страна РАЗНАЯ, что она может быть и "плохой", и что нет никакой гарантии, что где-нибудь в отдаленной ее части не существует подобия лунного мира.
В этом смысле трилогия достигла своего завершения. И недавно появившиеся "продолжения" некоего Карлова - поделки, не имеющие ничего общего с первоосновой, ибо трилогия - не просто занимательные сказки, они - Библия иного мира, Логос, создающий новую вселенную от а до я, вселенную, в которой важна не канва сюжета, а его внутренняя основа.
Возможно, Носов сам до конца н понял, что у него вышло из-под пера. В рамках социалистического реализма вдруг проявилось произведение "фантастической реальности", или, что вернее, романтическое, не по существу, а по духу продолжающее традиции Иены, романтиков Новалиса и Вакенродера - приблизиться к той части мирозданья, которая скрыта от человека в силу его физичности (хотите - человечности), но которая отзывается в его нематериально части – душе, тенями и смутными воспоминаниями.
Классический романтизм выбрал два единственно доступных ему пути: один вел в эмпиреи духа ("устремите взор Ваш в небеса и тогда вы никогда не собьетесь с дороги домой" – так, или приблизительно так говорили герои Новалиса). Другой вел в сказочные находки народа, но опять же в интуитивные прозрения.
Новое время родило Волшебную страну в более чистом виде. Но по-прежнему истинный ее лик скрыт от нас. Если она, пользуясь опять таки Борхесом, есть Альмутасим, то современная фантастика и фэнтези - приближения к Альмутасиму.