Question

ПЕРЕВОД С НЕМЕЦКОГО ПОЖАЛУЙСТА
хотя бы кусочек переведите я не шарю
Neulich war ich in Berlin. Das wird jetzt niemand
weiter ungewöhnlich finden, aber ich bin Hesse,
und mir ging in Berlin ein Wunsch in Erfüllung. Der
Wunsch hat etwas mit früher zu tun, als ich viel jünger
war.
Ich komme aus Frankfurt, nein, noch weniger, ich
komme aus der Wetterau, die kennt fast niemand.
Da spricht man schon wieder ganz anders als in
Frankfurt. Wenn wir Wetterauer zum Beispiel »Wetterau«
sagen wollen, dann versteht das keiner. (Wir
reden von unserer Heimat, wir Wetterauer, und werden
schon nicht verstanden!) Es klingt wie eine Mischung
aus »Werra«, mit gaumigen Gutturalen, und
»Wedra«, man darf das »d« nur ganz kurz antippen
und muß dann sofort über das von der Zunge
kaum bewältigte »r« stolpern, es klingt mehr wie
ein sprachliches Hinfallen. »Ich habe« heißt bei uns
manchmal schlicht »Eich hun«, also fast wie »Eichhorn«.
Ein ländliches Volk. Man trinkt Apfelwein
und viel Licher Bier, und Baumärkte sind ganz wichtig.
Dort trifft man sich. Da bin ich aufgewachsen.
Ein Bub in kurzen Hosen, der mit dem Fahrrad zwischen
Orten wie Florstadt, Bauernheim und Ossenheim
hin- und herfährt, passend in die Landschaft
und doch vielleicht auf der Flucht vor allem, wer weiß, das geht ja immer in eins. Das waren so die
Jahre 1979, 1980.
Dann gab es das Jugendzentrum in Friedberg in der
Wetterau. Ich ging da hin, da war man links, kiffte,
trank Bier und spielte Fußball im Hof. Das tat ich
auch. Wurde irgendwann dichtgemacht. Die JUZBevölkerung
campierte dann noch ein Jahr widerrechtlich
auf einer öffentlichen Wiese, kiffte, trank
Bier und spielte Fußball, irgendwie waren plötzlich
auch sehr viele Hunde dabei. Heute, ein Vierteljahrhundert
danach, sieht man noch einige alte JUZler
(sie heißen nach wie vor so) in der Stadt, gekleidet
wie damals (Leder, Kapuzenpullis), im selben schlurfenden
Gang, wie Monumente aus einer lang vergangenen
Zeit.
Ich überstand die Friedensbewegung von der Polizei
ungeschoren, legte mich in Schallers Festzelt auf
der Seewiese in Friedberg in der Wetterau mit Helmut
Kohl an, der hielt dort nämlich während des
Herbstmarkts eine Wahlkampfrede (1983). Jahrelang
zogen wir durch die Städte und setzten uns auf
Böden und rauchten und machten Gackergeräusche,
zumindest kommt es mir im nachhinein so vor. Immer
so ein gackerndes Lachen über alles. Wir waren
einfach total antispießig. So nannte man das damals.
Später zog ich nach Frankfurt und studierte. Heidegger
und so weiter. Ich war nun neunzehn und irgendwie
müde. Dieses permanente, dröhnende Anti-spießigsein die ganzen Jahre vorher war einfach sehr
anstrengend gewesen, ich hatte es gar nicht bemerkt.

Answer 1

Недавно я был в Берлине. Сегодня его никто не посчитает необычным, но я -Хессе, и у меня в Берлине исполнилось желание. Желание чем-то связано с прошлым, когда я был намного моложе.
Я сам из Франкфурта, нет, из еще меньшего населенного пункта, из Веттерау, о котором почти никто не знает. Там и разговаривают совсем по-другому, нежели во Франкфурте. Если мы, жители Веттерау, например, захотим сказать "Веттерау", то нас никто не поймёт. (Мы говорим о своей Родине, мы - жители Веттерау, а нас не понимают!) Это звучит как смесь "ВЕРРА", с нёбным грулингом, и "ВЕДРА", "д" можно произносить лишь очень кратко, а затем должно сразу прозвучать слегка перевалившееся через язык "эр". "Ищь хабэ"  иногда у нас звучит "Айхь хун", короче почти как "Айхьхорн" (белка). Деревенский народ. Пьёт яблочное вино и много литров пива, и для него очень важны строительные рынки. Там встречаются. Здесь я вырос. Мальчишка в коротких штанишках, который на велосипеде катался туда-сюда от одного населенного пункта к другому,  Флорштадт, Бауэрнхайм и Осcенхайм, сливаясь с ландшафтом и все же, может быть, сбегая от всего, кто знает, всегда все сводится к единице. Это были 1979, 1980 годы.
Потом был молодёжный центр в Фридберге в Веттерау. Я туда ходил, там были левые, курил гашиш, пил пиво и играл во дворе в футбол. Это я тоже делал. Однажды заведение закрыли. Посетители молодежного центра еще год противозаконно стояли лагерем на общественной поляне, курили гашиш, пили пиво и играли в футбол, как-то появилось очень много собак. Сегодня, четверть века спустя, некоторых старых посетителей молодежного центра (их так называют по-прежнему) можно увидеть в городе, одеты как и тогда (кожа, толстовки с капюшоном), та же шаркающая походка, как монументы из давно прошедшего времени.
Я пережил мирное движение не тронутым полицией, засел в павильоне Шаллера на поляне у озера в Фридберге в Веттерау вместе с Хельмутом Колем, который там во время осенней ярмарки выступил с предвыборной речью (1993). Годами мы скитались по городам и усаживались на землю и курили, и издавали кудахтающие звуки, по крайней мере, мне это представляется это именно так. Всегда этот кудахтающий смех по любому поводу. Мы просто были совершенными антимещанами. Так это тогда называлось. Позже я переехал во Франкфурт и получал там высшее образование. Хайдеэггер и так далее. Мне было 19, и я был каким-то уставшим. Это перманентное, угрожающее присутствие антимещанских настроений все предыдущие годы было очень напряжённым, я этого совсем не замечал.