Ответы
Мне рассказали недавно историю о ёлке, посаженной в одном московском дворе. Это была голубая серебристая ель. Голубое дерево из сказки.
Жильцы, въехавшие в новый дом, посадили ёлку сами. Для неё вырыли глубокую яму, подготовили ей хорошую рыхлую землю, обложили дно ямы лесным дёрном. Привезли даже немного хвои из леса и посыпали вокруг ёлки, чтобы она чувствовала себя, как дома.
Дерево принялось. На ветках появились свежие, пушистые побеги. Голубая ель стала гордостью всего дома, его украшением. Все видели, что она пышно разрослась. И вечером, если вы проходили мимо, вас касался задумчивый и щемящий запах лесной хвои, запах детства, запах чистоты.
И вот однажды, перед Новым годом, жильцы, выйдя из дома ранним утром, увидели, что елку кто-то срубил. Срубил, но не у корня, а забрал пушистую верхушку. Изуродованное дерево стояло во дворе, беспомощно распластав оставшиеся нижние ветви, словно ему отрубил голову палач. Люди долго смотрели на ель, не веря своим глазам,- смотрели с болью, содроганием, гневом...
На следующий день жильцы прикрепили к дереву табличку. Табличка была сделана добротно, старательно, на ней было написано крупными буквами: «Памятник подлецу, который под Новый год срубил эту елку».
Ель засохла и умерла, а табличка на мертвом дереве укреплена до сих пор.
Человек, убивший дерево, проходит, может быть, мимо него каждый день. И хочется верить, что каждый день мертвая ель, как молчаливый укор совести, напоминает ему о содеянном .