Прошу, сделайте изложение этого текста,буду рад.
Чайковский проснулся рано и несколько минут не двигался, прислушиваясь к перезвону лесных жаворонков. Даже не глядя в окно, он знал, что в лесу лежат росистые тени.
Дом стоял на пригорке. Леса уходили вниз, в веселую даль, где лежало среди зарослей озеро. Там у композитора было любимое место – оно называлось Рудым Яром.
Сама дорога к Яру всегда вызывала волнение. Бывало, зимой, в сырой гостинице в Риме, он просыпался среди ночи и начинал шаг за шагом вспоминать эту дорогу: сначала по просеке, где около пней цветет розовый иван-чай, потом березовым грибным мелколесьем, потом через поломанный мост над заросшей речкой и – вверх, в корабельный бор.
Он вспоминал этот путь, и у него тяжело билось сердце. Это место казалось ему наилучшим выражением русской природы. Он знал, что сегодня, побывав там, вернется – и давно живущая где-то внутри любимая тема о лирической силе этой лесной стороны перельётся через край и хлынет потоками звуков.
Так и случилось. Он долго простоял на обрыве Рудого Яра. С зарослей липы и бересклета капала роса. Столько сырого блеска было вокруг, что он невольно прищурил глаза.
Но больше всего в этот день Чайковского поразил свет. Он вглядывался в него, видел всё новые пласты света, падавшие на знакомые леса. Как только он раньше не замечал этого?
С неба свет лился прямыми потоками, и под этим светом особенно выпуклыми и кудрявыми казалисьвершины леса, видного сверху, с обрыва.
На опушку падали косые лучи, и ближайшие стволы сосен были того мягкого золотистого оттенка, какой бывает у тонкой сосновой дощечки, освещённой сзади свечой. И с необыкновенной в то утро зоркостью он заметил, что сосновые стволы тоже отбрасывают свет на подлесок и на траву – очень слабый, но такого жезолотистого, розоватого тона.
И наконец, он увидел сегодня, как заросли ив и ольхи над озером были освещены снизу голубоватым отблеском воды.
Знакомый край был весь обласкан светом, просвечен им до последней травинки.
Ответы
Чайковский проснулся рано и несколько минут прислушивался к пению жаворонков. В лесу лежала роса.
Дом стоял на пригорке. А дальше был лес и озеро. Это место называлось Рудым Яром.
Бывало, зимой, в Риме, он просыпался среди ночи и вспоминал дорогу: сначала по просеке, потом через березовую рощицу, потом через мостик, а там и корабельный бор.
Это место казалось ему наилучшим выражением русской природы. Он знал, что сегодня напишет музыку об этом.
Так и случилось.
С неба свет лился, и особенно выпуклыми и кудрявыми казались вершины леса.
На опушку падали косые лучи. И он заметил, что сосновые стволы тоже отбрасывают свет на подлесок и на траву.
И он увидел, как заросли над озером были освещены снизу голубоватым отблеском воды.
Знакомый край был весь обласкан светом.