Краткое содержание Конь с розовой гривой 10 основных пунктов. Срочно! Дам 15 баллов.
Ответы
Ответ:
Бабка отправила меня на увал за земляникой совместно с соседскими ребятишками. Посулила: в случае если наберу абсолютный туесок, она реализует мои ягоды совместно со собственными и приобритет мне «пряник конём». Пряник в облике жеребца с гривой, хвостом и копытами, облитыми розовой глазурью, обеспечивал почёт и почтение мальчиков всей деревни и был их священной мечтой.
На увал я пошёл совместно с ребятами нашего соседа Левонтия, который трудился на лесозаготовках. Приблизительно один в пятнадцать дней «Левонтий получал средства, и за это время в примыкающем жилище, где были одни ребятишки и ничего более, начинался банкет горой», а благоверная Левонтия носилась по селу и отдавала долги. В эти деньки я всеми методами пробирался к соседям. Бабка не пускала. «Нечего данных пролетариев объедать», — заявляла она. У Левонтия меня охотно воспринимали и жалели как сироту. Заработанные соседом средства кончались проворно, и тётка Васёна вновь носилась по селу, одалживала.Жило левонтьевское род бедно. Кругом их избы не было ни малейшего хозяйства, в том числе и умывались они у соседей. Любую весну они обрамляли жилище ничтожным тыном, и любую осень он шёл на растопку. На бабушкины попрёки Левонтий, в прошлом, матрос, отвечал, собственно что «любит слободу».
С левонтьевскими «орлами» я и пошёл на увал, наваривать на жеребца с розовой гривой. Я уже набрал некоторое количество стаканов земляники, когда левонтьевские дети задумали стычку — старший обнаружил, собственно что другие собирают ягоды не в посуду, а в рот. В итоге вся добыча была рассыпана и съедена, а дети приняли решение опуститься к Фокинской речке. Тогда они и отметили, собственно что у меня земляника осталась. Съесть её меня «на слабо» подбил левонтьевский Санька, впоследствии чего я совместно с остальными отправился на реку.
О том, собственно что посуда моя пуста, я припомнил лишь только к вечеру. Воротиться домой с пустующим туеском было неудобно и боязно, «бабушка моя, Светлана Петровна, не тётка Васёна, от неё враньём, слезами и различными отговорками не отделаешься». Санька меня и обучил: натолкать в туес травки, а сверху рассыпать горсть ягод. Вот данную «обманку» я и принёс домой.
Бабка меня длительное время хвалила, а ягоды пересыпать не стала — приняла решение напрямик в туеске в мегаполис на перепродажу счастливиться. На улице я поведал всё Саньке, и он настоятельно попросил от меня калач — как оплату за безмолвие. Одним калачом я не отмахнулся, таскал, пока же Санька не наелся. В ночное время я не спал, страдал — и бабушку облапошил, и калачи похитил. В конце концов, принял решение днем встать и во всём сознаться.
Встав с постели, я заприметил, собственно что проспал — бабка уже уехала в мегаполис. Я жалел, собственно что дедушкина заимка например вдали от села. У дедушки отлично, негромко, и он бы меня в обиду не дал. От нечего создавать я пошёл с Санькой на рыбалку. Сквозь кое-какое время я заметил огромную лодку, выплывающую по причине мыса. В ней посиживала бабка и угрожала мне кулаком.
Домой я возвратился лишь только к вечеру и незамедлительно юркнул в кладовую, где была «налажена» кратковременная «постель из половиков и давнего седла». Свернувшись калачиком, я жалел себя и вспоминал о матери. Как и бабка, она ездила в мегаполис осуществлять торговлю ягодой. Когда-то перегруженная ладья перевернулась и мать утонула. «Ее затянуло под сплавную бону», где она зацепилась косой. Я припомнил, как мучилась бабка, пока же речка не отпустила мать.
Встав с постели днем, я заприметил, собственно что с заимки возвратился дед. Он зашёл ко мне и повелел попросить у бабули прощения. Вволю посрамив и пообличав, бабка усадила меня завтракать, а впоследствии всем говорила, «чего утворил её малой».
А жеребца бабка мне всё же привезла. С тех времен большое количество лет было проведено, «нет в живых дедушки, нет и бабули, да и моя жизнь клонится к закату, а я всё не могу оставить бабушкиного пряника — такого чудного жеребца с розовой гривой».