Question

из предложения 19-20 выпишите все частицы. 19 Давно б он по этой карте клад достал, да клад заговоренный, не подступишься.20 Отчего же,дед,не подступишься?-спросил молодой.

Answer 1

У широкой степной дороги, называемой большим шляхом, ночевала 
отара овец. (2)Стерегли её два пастуха. (3)Один, старик лет восьмидесяти, 
беззубый, с дрожащим лицом, лежал на животе у самой дороги, положив 
локти на пыльные листья подорожника. (4)Другой был молодой парень, с 
густыми чёрными бровями, одетый в рядно, из которого шьют дешёвые 
мешки. (5) Он лежал на спине и, положив руки под голову, глядел вверх на 
небо, где над самым его лицом тянулся Млечный Путь и дремали звёзды. 
(6)В сонном, застывшем воздухе стоял монотонный шум, без которого не 
обходится степная летняя ночь. (7)Непрерывно трещали кузнечики, пели 
перепела, да на версту от отары, в балке, в которой бежал ручей и росли 
вербы, лениво посвистывали молодые соловьи. 
(8)Вдруг старый пастух прервал молчание: 
– (9)Санька, спишь, что ли? 
– (10)Нет, дедушка, - не сразу откликнулся молодой. 
– (11)В этих местах кладов много, – вздохнул старик. – (12)По всему видать, 
что есть, только, брат, копать их некому. 
(13)Молодой пастух подполз шага на два к старику и, подперев снизу 
голову кулаками, направил на него неподвижный взгляд. (14)Младенческое 
выражение страха и любопытства засветилось в его тёмных глазах и, как 
казалось в сумерках, растянуло и сплющило крупные черты его молодого, 
грубого лица. (15)Он напряжённо слушал. 
– (16)И в писаниях сказано, что кладов тут много, - продолжал старик. – 
(17)А клад – это ж и есть счастье человеку! (18)Одному новопавловскому 
старику солдату в Ивановке карту показывали, так в той карте напечатано и 
про место, и даже сколько пудов золота, и в какой посуде. (19)Давно б он по 
этой карте клад достал, да клад заговорённый, не подступишься. 
– (20)Отчего же, дед, не подступишься? – спросил молодой. 
– (21)Должно быть, причина какая есть, не сказывал солдат. (22)Заго- 
ворённый… (23)Талисман надо. 
(24)Старик говорил с увлечением, как будто изливал свое сердце. (25)Он 
гнусавил от непривычки говорить много и быстро, заикался и, чувствуя такой 
недостаток своей речи, старался скрасить его жестикуляцией головы, рук и 
тощих плеч. (26)При каждом подобном жесте его холщовая рубаха мялась 
в складки, ползла к плечам и обнажала чёрную от загара и старости спину. 
(27)Он обдёргивал её, а она тотчас же опять лезла. (28)Наконец старик, точно 
выведенный из терпения этой непослушной рубахой, вскочил и заговорил с 
горечью